chromfoto.ru

— Нет, я не могу разрешить вам эту поездку. Ночевать в дальней туземной деревне  просто немыслимо.  Возвращаться придется ночью, а ездить ночью запрещено. Это очень опасно: на вас могут напасть дикие звери.

— Какие звери?

— Слоны, львы, носороги, буйволы. Леопарды и прочие,  менее опасные. Кроме того, там крокодилы кишат, как москиты у фонаря. Как я вас разыщу, если один из этих мерзких тварей  задумает вами поужинать?  Схватит и потащит в реку?

Я стал упрашивать  комиссара, чтобы он разрешил нам с Родуаном и Киши съездить в деревню. Комиссар согласился, но потребовал, чтобы мы обязательно возвратились к сумеркам.

На следующий день к гостинице подкатил дряхлый фыркающий грузовичок. В нем уже разместились  Киши, Родуан и их приятель Камбел.  Родуан, который при случае надеялся поохотиться, захватил два ружья – винтовку и дробовик. Гостиница стояла на окраине и уже через две минуты мы мчались по ослепительной и жаркой саванне.

Беспредельная равнина разбежалась во все стороны. Земля была похожа на огромное плоское блюдо. Золотистый диск его украшали темные узоры деревьев и кустарников, то сочно-зеленых, то голубоватых вдали. Мы ехали быстро  и сухой горячий воздух хлестал в лицо, до боли натягивая кожу. За машиной взлетает высокая стена красноватой пыли, она долго висит в неподвижном воздухе и нехотя оседает.  А вокруг саванна – африканская степь. Высокая трава по бокам дороги временами напоминает наши хлеба в пору жатвы.  На желтой равнине толпятся  рощицами или стоят в одиночку  диковинные деревья.  Пышные зонты  хеглика, зеленые облака тамарисков,  высокие пальмы дулеб, стволы которых похожи на веретено с жесткой  непричесанной  шевелюрой на самом верху, пальмы дум,  одноногие, но с растопыренными  мохнатыми пальцами.  Изредка и всегда в одиночку  стояли громоздкие, неуклюжие,  как слоны, баобабы. Удивительное это растение —  оно как бы сразу живет во всех  временах года: на одном и том же дереве одновременно видишь голые ветки, листья, цветы и плоды, как мячики, подвешенные на длинной бечевке.

Там и сям виднелись хижины нилотов, похожие то на стога сена, то на конусообразные  китайские шляпы. Здесь по правому берегу Белого Нила  расселились преимущественно динка,  но иногда попадаются  деревеньки шиллуков.

Мы отъехали от Малакаля  миль двадцать пять, когда мотор неожиданно зачихал  и  машина остановилась.  Шофер Таха – полуараб,  полудинка – покопался в моторе и объявил, что автомобиль работает с самого утра, мотор перегрелся.  Он поднял капот и уселся на дорогу в тень грузовика. Мы решили пойти пока к реке.

На берегу стояло несколько дулебов.  На самом верху их виднелись большие оранжевые  плоды, похожие на спелую дыню.  По серому шелку реки плыли  сёды – зеленые живые островки из папируса, тростника, водяных лилий и нильской капусты.  Они зарождаются к югу отсюда, в обширной области болот, через которые текут реки нильского бассейна.  Иногда сёды  скопляются огромными  массами, создают живые запруды, вызывают наводнения, преграждают путь пароходам. Известен случай, когда большая египетская экспедиция, плывшая на судах по Бахр эль-Газалю ( Река Газелей), оказалась со всех сторон отрезанной могучими  сёдами. Сотни людей  погибли от  голода, стали добычей хищников.

На одном островке лениво разгуливала красивая королевская цапля. Я сделал снимок и не успел перевернуть пленку, как что-то темное на мгновение высунулось  из  воды и цапля исчезла. Только круги пошли по реке.

— О, проклятый сын дьявола! – выругался Камбел. Его слова относились к крокодилу, схватившему птицу. Здешние жители страшно ненавидят крокодилов. Эти прожорливые гады  причиняют им немало зла. Они воруют скот во время водопоя  и даже таких больших животных,  как осел  и  корова. Немало людей гибнет в их чудовищных пастях.

Мы прошли еще немного вдоль берега, надеясь, что хищник покажется  еще раз. Родуан  зарядил ружье разрывной пулей: обыкновенной пулей крокодила  убить почти невозможно.  Мы уже повернули назад,  когда Родуан  схватил меня за руку.

— Смотрите! Гипо! – сказал он, кивая на реку. Почти  посередине  ее расходились круги, а в центре  торчали три  большие розово-медные шишки. Это был гиппопотам.  Он высунул из-под воды  глаза и ноздри, чтобы  подышать.

— Стреляйте!

— Это бессмысленно,- ответил Родуан. – Убить его очень трудно. Но если это и удастся, течение унесет тушу  далеко вниз и там ее сожрут  крокодилы. Здесь бегемотов должно быть несколько – они живут семьями.

И точно,  из воды показалась еще  одна  морда.  Послышалось глухое, как из бочки мычание, и медные шишки скрылись в реке.  Мы заторопились к машине, но путь нам преградило большое стадо. Несколько  динка,  вооруженных большими копьями, гнали его  к  городу. Быки и коровы зебу были светлой масти,  почти белые, с горбом на холке и огромными, красиво изогнутыми рогами.

— Этот скот динка  собрали, наверное, для уплаты налога, — сказал Киши.

                                                                                                                                                                                  Продолжение следует