chromfoto.ru

Транквиллицкий Юрий Николаевич — человек редкого обаяния с удивительной биографией. Солдат Великой Отечественной войны. Легенда самбо.  Фотожурналист. Кинооператор.

Юрию Николаевичу Транквиллицкому  исполнилось шестнадцать лет когда началась  Великая Отечественная война. В своей  книге «Фотомиг  между  прошлым и будущим «  он  вспоминает как для него и его семьи началась эта страшная война: «… мы с мамой жили на даче под Москвой, вдруг над нами пролетели бомбардировщики, это было немножко страшно, на малой высоте, даже видно было пилотов. Мы ждали папу, у него был день рождения, папа вошел и сказал: » Началась война».  Меня мобилизовали, я работал на  оборонном заводе, делал авиабомбы». 

«В 17 лет я  был призван в армию. Направлен на военные курсы, по окончании которых попал на передовую  командиром взвода фронтовой разведки в звании гвардии младшего  лейтенанта  и уже в 1944 году  участвовал в операции «Багратион» по освобождению Белоруссии. Мама в тот год  получила похоронку, что сын пал смертью храбрых. Но меня откопали, встряхнули, привели в чувство и снова в бой..  Вдруг всплеск  взрыва в  пяти метрах от меня, сознание отключилось… и  меня вытащили  из-под срезанного снарядом дерева. Дальше два хирурга решали мою судьбу, руку, к счастью, не ампутировали,   направили на полугодовое лечение и, как результат,  «почетное»  звание инвалида Великой Отечественной войны». 

Победа! Взяли Берлин! Мне 20 лет! Впереди целая жизнь!

Ещё до войны, учась в четвертом классе школы, Юрий Николаевич овладел  приёмами самбо и считал, что только владение самбо помогло ему выжить на войне, в частности, приводил в качестве примера один из случившихся эпизодов, описанный им в своей  книге «Взгляд на Великую Отечественную  из окопного ада»: «…Бои в деревне, с крыши дома на меня свалился тяжеленный  фашист. От неожиданного удара падаю лицом в землю. Немец сел верхом, цепкие пальцы пережимают мне горло. Удалось отжать одну руку врага, провести приём  на разрыв связок локтевого сустава. И вот уже я над фрицем.. » ! Это я, а не он,  занял свое место в солдатской цепи».

Из госпиталя Юрия Николаевича выписали инвалидом 3-й группы. Вопрос  что делать дальше и куда поступать учиться для Юрия Николаевича,  очевидно, не стоял. Память возвращает его в довоенное детство когда он вместе с отцом плавал в море и через специальные, купленные  для него очки, старался рассмотреть что же там внизу в глубине морской воды, кто там живет, чей там  дом  и  почему море смеется — разве море может смеяться?  На все свои «детские» вопросы, связанные с морем, Юрий  Николаевич  смог ответить только  в 1950 году,  посмотрев  фильм    с  подводными   съемками  французского  исследователя  Жак Ив Кусто  под  названием  «На глубине  18 метров»  (французский океанолог Жак-Ив Кусто, 1910–1997 гг.)

В 1953 году Транквиллицкий с Красным дипломом заканчивает операторский факультет ВГИКа и получает распределение на киностудию «Мосфильм». В качестве оператора участвует в съёмках художественных фильмов, принимает также участие в подводных съёмках.

Подводное погружение студентов ВГИКа для фотокиносъемок в Белом море и Подводный дом «Черномор». Обед акванавтам доставляется через «жидкую дверь»

На Первой Всесоюзной выставке подводных фотографий в Москве  в ДК  «Правда» Юрий Николаевич взял Первое место и получил 1-ый приз  — Гидрокостюм! И  он начинает готовиться к покорению Моря.

 …Я  сразу же захотел снимать под водой, в морских  глубинах. Это оказалось делом нелёгким. В продаже у нас были только ласты. Маску я сделал из своего фронтового котелка, вырезав  по  контуру лица  и  вставил  пластиковое  окошко. Трубку  смастерил  из какого-то резинового  шланга и, чтобы  он, сгибаясь, не  перекрывал  доступ  воздуху,  приладил к нему деревянную палочку. А как  сделать  бокс  для  фотокамеры, как  изолировать её от агрессивной среды солёной воды?  На изготовление более-менее приличного бокса собственной  конструкции  у  меня  ушла  пара лет.  Я  заказал друзьям,   работающим  на заводе,  дюралевые  отливки.  Их требовалось всё  больше по мере совершенствования конструкции бокса.»Транквиллицкий  увлечён и фотографией,  он подает документы в журнал «Советский Союз» и очень быстро получает сообщение, что можно приступать к работе. Повезло — объездить, облазить  всю нашу  совсем  не маленькую страну и отобразить в своих очерках самые дальние края России — мечты сбываются,  в журнале  «Советский Союз». «Через некоторое время  я сделал первую в СССР серию подводных фотографий. И со временем стал подводным фотографом номер «один», стал лучшим в СССР. Напечатал в журнале «Советский Союз» очерки: «Будет ли морское дно  нашим домом»,  «Подводный пастух», в  которых показывал как работают аквалангисты под водой». Юрий Николаевич Транквиллицкий  в журнале «Советский Союз» проработал  33 года.

Погружение в глубины Тихого океана

Страшно прожорливая акула «мако», вот что остается от тунца после акульей атаки

В 1959 году Юрий Николаевич Транквиллицкий  принимает приглашение  к участию в Международной  Атлантической  Экваториальной  научно-поисковой  экспедиции,  222 дней в Атлантике.    Во  время путешествия  на судне вдруг забарахлил двигатель и Юрий Николаевич решил спуститься  вниз, чтобы выяснить причину  «… погрузился в воду, осмотрел винт: одна лопасть покорёжена. Отплыл  от  винта  и попал  в неприятную компанию  акул. У меня  с  собой  ружьё  для  подводной  охоты  — первое, появившееся  в  наших магазинах,  но рассчитанное на мелкую речную рыбу. А  тут многометровые акулы! Они стали важно  плавать  вокруг меня  и  не  дают  приблизиться  к борту судна. Я попытался пробиться и выстрелил  в  одну   из  них  из  своего  ружьишка.  Гарпун чуть воткнулся в акулью шкуру и вяло повис. Эти  хитрюги  делают вид, что  я  их   не   интересую  нисколечко и  я  где-то  читал, что  акулы  не любят,  когда  их  атакуют, они уплывают. Решаюсь, работаю ластами, разгоняюсь и с ходу втыкаюсь руками прямиком в тело акулы.  Шкура у неё толстая  и  очень шершавая. (Мы вырезали куски кожи из пойманных акул и пользовались ими как наждаком)  Так вот,  уткнулся  я  в жёсткую царапающую шкуру и потерял контроль  над  нервами.  Как выскочил  на поверхность  и  буквально  влетел  в  надувную лодку, помню плохо. Потом  я  узнал,  что  именно уплывающую жертву любят атаковать  эти  страшные «волки» океанов.  

Повезло! Дельфины  же удивительно дружелюбны, они просто  улыбаются, у них рты открыты для улыбки, несколько дельфинов пристраиваются к носу судна  и  идут впереди, по  курсу,  возглавляя наше движение.

На промёрзшую Чукотку я попал после жаркой Африки. От издательства «Правда» в 1961 году Транквиллицкий Юрий Николаевич был первым профессиональным фотокорреспондентом, командированным на Чукотку. «Моей  задачей  было  создание  обзорного репортажа  об этой «terra incognita».

Съемки проходили при крайне низких температурах -до минус 45° по Цельсию. Самым сложным делом было перезарядить пленку. На сильном морозе камера промерзает и снять рукавицы  без того, чтобы сразу не обморозить пальцы не получается. Поэтому я носил с собой  5 (пять) фотоаппаратов и снимал ими по очереди.  Утром  я прятал под  тулуп все свои  камеры   и «нырял» на улицу, как морж в ледяную прорубь! Отщелкав несколько кадров одной из камер, клал затем ее в кофр на «полное замораживание», брал следующую. Один раз я обморозил нос до такой степени, что через  два  дня  снял с него  всю кожу — широкой полосой, как лейкопластырь, и положил в записную книжку — на память. За  ночь под  тулупом   камеры постепенно,  именно постепенно  (это очень важно), будут оттаивать. Утром вешаешь их на себя под меховой тулуп, и они опять готовы к работе В целом, особенности северного пейзажа таковы: всё белое! Поэтому желательно на передний план при съёмке взять что-нибудь темное  в кадр — человека, столб или угол дома, т.е. идти от чего-то черного к белому. Когда всё занесено снегом нужно искать тональный контраст, иначе всё будет очень «разбелено» и глазу на фотографии будет не за что зацепиться.

Сюжеты приходилось  снимать самые  разные: как люди живут и работают в условиях вечной мерзлоты, с частыми метелями. Причем  скорость  ветра при этих  метелях такая, что валит с ног крепкого мужика (что, уж говорить, о женщинах  или детях) — до 80 м/с! Вдоль домов натянуты прочные канаты и при буране люди передвигаются от дома к дому, держась за них. Тем не менее Чукотка — место не только для документальной, но и для художественной съемки.

По контрасту, на Кольском полуострове  своя специфика — полярная ночь. Если светят фонари в Мурманске, например, то можно  проводить уличную съемку, а если территория не освещается — опять  проблема,  для этого придумывать  нужно что-то,  например: «добавить огней» второй экспозицией  или применить  всякие хитрые насадки, я своими  пользовался  изобретениями.          Я справился, искал, старался.

На строительстве Братской ГЭС я снимал очерк  о студентах художественного института, которые  проходили  творческую практику  на строительстве Братской ГЭС.  Плотина впечатляет масштабом — Наверху на высоте 80 метров над Ангарой  возвышается  огромная  стена.  На ней работают  верхолазы.  Даже  не  пытаюсь сфотографировать, настолько  мелки  фигурки  людей  на  бескрайней  бетонной  поверхности  рукотворной  стены.

Ради задуманного хорошего снимка надо забраться высоко над Ангарой. Мне мысленно представилось, что  это  будет кадр – обложка  для  журнала,  и,  может быть,  не  одну обложку,  опять же, обозначить молодым,  будущим кинооператорам  и  фотографам,   что это такое и зачем это нужно – лезть так высоко.  Риск.  Залез  я  на самый конец огромного консольного крана, хотя крановщик очень отговаривал. Консоль зависла над мощным бушующим потоком ангарской воды с плотины. Лезу по узкой, не шире полутора метров,  консоли,  ограничительная проволока только  с одной стороны, но она, увы, не натянута, а свободно болтается в обе стороны. Не страховка, а липа. Добираюсь до самого конца и с  ужасом  замечаю, что кофр  зацепился  за  какой-то металлический крюк и открылся. Камеры и объективы вот- вот вывалятся в Ангару. До круговерти взбесившейся воды метров 80! Как удалось снять  бурлящий  поток  прямо подо  мной  и  как  я  потом ползком  вернулся  и  слез  с  крана – вспоминать  страшно!  Руки тряслись,  адреналин   просто   зашкаливал.  Но первое, что я сделал, добравшись до общежития – отрезал  ремни-лямки  у кофра, которые  чуть не оставили  меня  без аппаратуры.   Результат – первая  и  четвёртая  обложки  журнала «Советский Союз»   и   большой фотоочерк внутри номера! На фото слева вверху «галочкой»  обозначена та самая консоль — место съёмки Юрия Николаевича, отчаянный человек!

В 1986 году Юрия Николаевича пригласили преподавать на кафедре кинооператорского мастерства во ВГИК предмет «Фотокомпозиция». Он согласился и написал замечательную книгу «Симфония светотени, формы и колорита».

Сегодня эту книгу можно прочитать в  свободном доступе в Интернете. Книга издана как учебная литература именно для студентов ВГИКа. Во вступлении говорится: «…студентам        предлагается прослушать Курс лекций с большим количеством иллюстраций, которые показывают как надо или как не надо выполнять практические фотозадания для того, чтобы взойти на профессиональную высоту, на творческий Олимп».

«Взгляд на Великую Отечественную  из окопного ада». Книга написана Юрием Николаевичем спустя 60 лет после окончания Войны — в 2009 году и в том же году была награждена Дипломом  «За лучшее журналистское произведение 2009 года».  Автор фотографии на обложке  Израиль Озерский,  военный фоторепортер ТАСС. 

В книге «Маршал Победы задает вопросы» Юрий Николаевич рассказывает о состоявшейся  в 1970ых годах  встрече с Жуковым Г.К., во время  которой он подробно отвечал на вопросы  Маршала и рассказывал о труде и мужестве своих солдат в окопах Отечественной войны, о пользе занятий самбо, которые он прочувствовал сам, прочитал пронзительные строчки стихотворения своего боевого товарища  Иона  Дегена о военной службе в окопах. Издание ВГИК, 2023г.                                                                                           
Мой товарищ в смертельной агонии, Не зови понапрасну друзей. Дай-ка, лучше согрею ладони я  Над дымящейся кровью твоей. Ты не плачь, не стони, ты не маленький, Ты не ранен, ты просто убит. Дай-ка лучше сниму с тебя валенки, мне, дорогой, еще воевать предстоит

Можно ли выходить из дома, да  и  просто жить  без фотокамеры? Для меня такого вопроса  не  существует. Даже  если предложат  поездку  в  экзотическую  страну,  но с условием: фотоаппарат оставить дома, я не буду долго думать и откажусь  от заманчивого путешествия. Без фотокамеры? Для чего тогда ехать?  Фотография с самого детства «прострелила» всю  мою  жизнь  насквозь.